К 15-летию со дня преставления
Доклад Архиерейскому Собору Русской Православной Зарубежной Церкви в 1978 г., Нью-Йорк.
Почти 60 лет наша Православная Зарубежная Русская Церковь разсеяна по всему свету. Такой период времени нам безусловно дает некий опыт в общении с инаковерующими и позволяет нам иметь свое суждение об очень важном вопросе — о богослужебном языке тех народов, среди которых Господу Богу было угодно нас поселить и некоторых сынов которых просветить истиной святого Православия. Почти нет ни одного прихода в нашей Церкви, где не было бы новопросвещенных из местных жителей. Наши батюшки, настоятели и их прихожане всегда с любовью старались снабдить последних православной литературой и лучшими переводами православных богослужений на их родном языке. Были в некоторых местах даже попытки и самые богослужения совершать на этих языках. Но по правде сказать до последнего времени такие случаи были далеко не стихийными, и потому в нашей Церкви не было и нет пока что крайней необходимости совершать богослужения на иностранных языках. Однако нам постоянно задают вопросы о возможности таких богослужений и мы должны как-то выработать правильный ответ и иметь определенную точку зрения на эту с каждым днем возрастающую в своем значении задачу, стоящую пред нашей Церковью.
Обыкновенно при разрешении этого вопроса мы естественно вспоминаем слова Господа нашего Иисуса Христа: «Дадеся ми всяка власть на небеси и на земли. Шедше научите вся языки крестяще их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа: учаще их блюсти вся, елика заповедах вам. И се Аз с вами есмь во вся дни, до скончания века: Аминь».
Казалось бы чего может быть проще? Прямая заповедь нам от Самого Господа должна вызвать в нас прямое послушание идти и просвещать все народы. Однако на деле, в жизни теперь все обстоит совершенно иначе. Все европейские народы на заре своего племенного или даже государственного бытия были уже просвещены светом святого Православия самими свв. апостолами, их учениками илисвв. Отцами Церкви. Но постепенно эти семена Божией пшеницы были подавлены плевелами ересей, которые прочно утвердились во всей Европе и оттуда перебросились в новый мир обеих Америк, а также в Африку, Азию и Австралию.
Не подобает ли нам вспомнить тут другие слова св. Евангелия: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И пришед находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собой семь других духов, злейших себя, и вошед живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого». Если поставим мы вместо слова человек — народ, то легко поймем всю трагедию народов, когда-то просвещенных светом св. Православия и затем утративших истину. И тогда повеление Божие о проповеди христианства всем народам мы поймем как народам языческим, детям природы, ибо и на деле и в жизни разве мы не видим, что ереси суть те семь духов злобы искаженного христианства, злейших всякого язычества. Как подтверждение к этим словам перед нами стоит исторический пример совсем недавнего прошлого — преосвящ. Николая японского, который за свою сравнительно короткую человеческую жизнь приобщил к Церкви Христовой тысячи язычников и создал целую японскую Православную Церковь. Мы же русские эмигранты руководимые сонмом архипастырей, между которыми были выдающиеся архиереи вселенского значения, с сотнями священников и благочестивых мирян, цвет русской мысли, едва ли приобщили к Церкви Христовой по настоящему, не поддельно и одну сотню из всех еретиков.
Уже от 10 до 12 веков господствуют эти ереси исказившие до неузнаваемости все учение Христово, Самый пречистый лик Иисуса Христа, Божией Матери и всех святых. Фактически остались лишь одни имена, которые для нас драгоценны, но если разсмотреть сущность дела, — как они веруют и исповедают христианское учение, как понимают духовную жизнь по этому учению, само Евангелие, Ветхий Завет, как иконографически изображают Спасителя, что является вершиной наглядного, выраженного православного мировоззрения, ибо иконопочитание для нас — догмат, догматическое учение в красках, некая графическая догматика, то из всего вышесказанного мы приходим к грустному заключению, что у всех этих последовательных еретиков за именем Иисуса Христа и Божией Матери не стоитьСам Иисус Христос, сама Матерь Божия, но кто-то ими вымышленный, ничего общего кроме имени с Богочеловеком не имеющий. Происходить какой-то всемирный грандиозный обман. Это все равно что, если бы на вывеске магазина было бы написано «хлебная», но в самом магазине продавали бы камни или какой-то суррогат. Или если бы называли имя всем хорошо известного человека, но когда стали бы описывать этого же человека, то оказалось бы что от него ровно ничего не остается, а только одно его имя, и все бы без исключения пришли бы к логическому, прямому разумному выводу, что это имя относится к какому-то другому однофамильцу.
Боже, Боже, почему же большинство православных христиан до сих пор этого не понимают в общении своем с инаковерующими!!? На таком потрясающем обмане стоить и держится весь экуменизм, прельстивший и прельщающий, обманувшийся и обманывающий все народы с их религиями называющими себя еще христианскими. Даже наши простодушные рядовые прихожане, для которых имя Спасителя и Божией Матери всегда являются святыней, не вдумавшись в самую суть всего этого обмана, духовного подлога мирового масштаба, услышав от инаковерующих для себя драгоценное имя Иисуса Христа, смущаются в своем сердце кажущимся для них фактом разделения так называемых церквей, как будто Христос не создал Свою Единую, Единственную Церковь и только в ней пребывает. И они, наши недогадливые прихожане начинают повторять всем известные пошлые, плоские мысли — «Бог Один и каждый, мол, по своему кланяется одному и тому же Богу». На что мы должны непременно ответить — «Да, Бог Один, и в этом нет никакого сомнения, но каждый из еретиков кланяется и служит своему вымышленному Богу, своему, своим умом и своими заблуждениями созданному Христу, то есть фактически уже прообразу Антихриста. Происходить какой-то мировой культ имени Иисуса Христа, а с Господом, Его Пречистой Матерью и Его святыми ничего общего не имеющего, некое мировое имябожничество. А что такое имябожник? Как поминающий имя Иисуса Христа, имя, за которым нет Самого Иисуса Христа, живого Бога.
Все это мы описали намеренно и исключительно для того, чтобы показать в какой духовной атмосфере развивались все великие европейские языки. Ведь именно за последние 10-12 веков зародились, выросли и развились все великие европейские литературы: французская, английская, немецкая, испанская, итальянская, не говоря уже о прочих менее значительных, как шведская, норвежская, датская, португальская, с прекрасными произведениями, литературными увековеченными типами, героями, которых ни один почитающий себя образованным человеком не может игнорировать.
Но, преосвященнейшие Владыки, все эти языки развивались вне истины, не выражая истины и менее всего выражая самое драгоценное, сакраментальное, молитвенно богослужебное стремление своей души. Будучи окутаны неправым учением о Христе, пропитанные еретическим духом с таким же мировоззрением, мироощущением и мистикой, порой полностью подвергнутой тяжелой болезни прелести, как на эти языки может быть переведено сразу же по словарю и с грамматикой в руках наше православное богослужение? Язык человеческий является величайшим даром Божиим, совершенно неотделимым от духа и души человека. Ведь все европейские языки, все последние века, как бы красиво, артистически, гениально не выражались, все-таки описывали они только падшего человека во всей его разнообразности чувств, мыслей, деятельности, но всегда неуклонно только в земной его сфере греха и совсем не с точки зрения вечной Христовой истины. Теперь можно даже сказать, что этот падший человек уже исчерпан не только в его психологии, но даже патологии сотнями тысяч произведений мировой литературы. Все сказано о человеке улицы, общества, о его похождениях, гримасах, поведении. Больше не о чем говорить, разве только о безпредельных новых горизонтах благодатного человека, святого, которого вся эта литература просто не знает. Как может язык в продолжении многих веков употребляя свои слова в тысячи нюансах, в разнообразии всех литературных жанрах прозы, поэзии, красноречии, философии, науке, искусстве и технике, как может этот язык вдруг сразу же выразить тот мир благодати Божией, который ему был до сего времени совершенно неизвестным. Тут встает этот вечный пресловутый вопрос о первенстве курицы и яйца, с мирской точки зрения, но для нас такого вопроса быть не может, такого недоумения не существует. Господь поставил пред Адамом весь животный мир и приказал Адаму именовать всех животных. И Адам назвал каждое животное так, что имя ему данное соответствовало всей сущности этого животного. Значит появляется сначала объект, сама вещь, которую мы затем называем, и обратного процесса быть не может. Этот же закон действует и в духовном мире. Наши слова — Богородица и другие названия даров Св. Духа: смирение, кротость, умиление, сокрушение, соборность, юродство, и весь мир православного мироощущения, мировоззрения, рожденных от этих даров, без которых нет вообще православия и не может быть, все эти слова не переводимы на европейские языки. И это только по тому, что самих этих даров нет. Нельзя назвать того, чего нет, чего не существует в понятии данного языка.
У нас уже много переводов на иностранные языки, в особенности самого главного богослужения, — божественной литургии. Эти переводы не сделаны какими-то недоучками, что могло случиться в самом начале нашей переводнической деятельности. Отец иеромонах Л., отпрыск древней аристократической семьи с высшим Оксфордским образованием перевел божественную Литургию.
И что же? Мне тут вспоминаются мои первые пастырские шаги в Англии. Когда у меня в приходе появилось до 15 душ православных англичан, то я решил поручить отцу Л. каждую субботу совершать божественную литургию на английском языке. В эту же группу новопросвещенных входил также и один благочестивый благодетель нашей Церкви, которого я незадолго до того присоединил к Церкви. Этот представитель безусловно высшего английского общества, близкий к правящим кругам Англии, переведший на английский язык много святоотеческих творений, через некоторое время пришел ко мне и совершенно чистосердечно сказал: конечно я интеллектуально понимаю литургию на своем родном языке, но я должен Вам сказать, что этого мало, что я предпочитаю слушать божеств. Литургию на менее мне понятном языке церковно-славянском. Мне легче молиться, мне отраднее, теплее на душе. Кстати эти субботние Литургии очень скоро сами собой закончились. Почти что ничего духовного не воспринимая, англичане один по одному просто прекратили посещать эти наши субботние богослужения. Здесь в северной Америке мне пришлось также присутствовать несколько раз на вечерних службах на английском языке и тогда для меня совершенно ясным сделался следующий факт.
Для создания богослужебного языка для каждого народа нам во-первых необходимы сами православные англичане, французы, немцы и проч., которые, приняв св. православие в подвиге поста и молитвы вольют в слова своего языка силу благодати Св. Духа от таинства своего крещения и только тогда найдут или новые слова для обозначения даров Святого Духа, которых у них не было, или используют уже существующие у них слова, освятив их, придав им новый, духовный смысл, который выйдет из подвига, как опыт духовный, пережитый, прочувствованный, а совсем не как приблизительный смысл, взятый каким-то переводчиком из словаря. По всей вероятности во святом Крещении крестится, обновляется сам человек и с ним крестится и постепенно обновляется, если можно так сказать, и его язык. Богослужебный свой язык должны себе создать сами народы принимающее православие, ибо такового у них нет, а мы можем им только в этом помочь.
Итак, как же нам себя вести в наших всемирных миссионерских трудах, на которые вывел нас Господь, разсеявши нас как пшеницу. У нас есть уже большая духовная литература, переведенная на иностранные языки.
Совершенно необходимо проповедовать на иностранных языках и даже читать св. Евангелие и апостола, но с богослужебным текстом надо поступать крайне осторожно, бережно. Богослужение это святая святых нашей Церкви. Богослужебный текст Октоиха и Миней, проверенный веками молитвами величайших святых Православной Церкви, которые молились и спаслись этими словами, является для нас уже догматическим и нравственным богословием. Существует уже даже и литургическая догматика. Наш добрый пастырь священник, батюшка, готовясь к проповеди прочитывает все богослужение предстоящего праздника, чтобы вдохновиться на свою проповедь. Передавая другим народам святые слова наших богослужений не должны ли и мы делать это с особой осторожностью.Итак, надо вводить в богослужение для иностранцев очень умело одно-два слова на их языке, или какой-нибудь возглас и пока что долго на этом держаться, пока к этим словам молитвенно не привыкнут, пока эти слова не овеются благодатной силой, пока от них не отпадет веками осевший налет мирской, языческий, еретический, сентиментальный, пошлый, душевный. Как мешок, содержаний золото, золотится от соприкосновения к слитку золота, так иностранные языки должны, по одному вставленные в наше богослужение, по степенно впитывать в себя влагу росы духовной благодати Святого Духа. Если мы не можем пользоваться в нашем православном богослужении, нашей прекрасной пушкинской речью, столь близкой и церковно-славянскому языку, как близка дочь к своей матери, то что сказать о тех языках, на которых никогда вообще не совершалось православное богослужение. Процесс длительный, но зато верный, потому что требует от новообращенного известной доли терпения и кротости.
Для всех же народов, желающих приобщиться к истине, к Церкви Христовой крайне необходимо, хоть в самой малой степени последовать подвигу св. патриарха Авраама, которому Господь повелел: «выйди из земли твоей, от родства твоего, и из дома отца твоего и иди в землю, которую я укажу тебе», — а также и подвигу блаженной Руфи, по крови моавитянке и язычнице, которая вошла вродословную по плоти Господа нашего Иисуса Христа за то, что возлюбила истину больше своего народа. Когда Ноеминь свекровь ее после смерти своего мужа Елимелеха и двух сыновей своих Махлона и Хилеона предложила ей вернуться к народу своему, то Руфь ответила ей: «не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я жить буду; народ твой будет моим народом, и твой Бог — моим Богом» (Руфь 1.16).
А мы знаем из св. Евангелия как трудно было богатому юноше последовать за Христом, как и всякому на роду с большим историческим прошлым, народу состарившемуся в своей богатой культуре, по земному славной, взять на себя этот подвиг. Трудно, очень трудно, но Богу все возможно. Аминь.
Архиепископ Монреальский и Канадский Виталий
|